Сэр Шурф Лонли-Локли уже очень давно не утруждал себя обдумыванием того, насколько обоснован тот или иной полученный им приказ. Если надо – значит, надо, и никаких посторонних разговоров и мыслей. Додумывать суть проблемы от себя он также не любил, всё равно предугадать заранее, о чём пойдёт речь, невозможно. Конечно, кто-нибудь вроде сэра Мелифаро наверняка за пять минут насочинил бы себе сотню-другую вероятных – да и невероятных тоже, - тем, красочных, ярких и с подробностями, однако, сэр Шурф подобным буйством фантазии отнюдь не страдал. Это при том, что на недостаток воображения он пока ещё ни разу не жаловался, ему всегда вполне хватало. Даже более чем – если учесть дни его беспутной и "весёлой" юности. Однако, Мастер Пресекающий Ненужные Жизни абсолютно точно знал одно – если уж вызвали его, значит, где-то плохи дела, да настолько, что требуются услуги палача или "эксперта по зачистке территории". Реплика Почтеннейшего Начальника, полученная посредством Безмолвной Речи, была предельно кратка и сводилась лишь к тому, чтобы сэр Шурф зашёл к нему немедля, поскольку "имеется работа, с которой никто больше не справится". Впрочем, Лонли-Локли допускал, что это – не более чем формулировка, долженствующая указывать на серьёзность и ответственность поручения… - «Как будто я способен относиться к выполнению своих профессиональных обязанностей по-другому…» - …либо просто вежливый оборот речи, - «Что звучит уже более близким к истине…» - ведь сэру Джуффину Халли не было равных в искусстве стимулирования служебного рвения у подчинённых, даже у тех, кому сроду эта самая мотивация не была нужна – к таким, кстати, сам сэр Шурф себя отнюдь не относил.
Из подобной фразы, между прочим, можно было заключить, что разговор вряд ли пойдёт об очередном набедокурившем в городе, случайно или от природных наглости и разгильдяйства, юнце, которого требуется усмирить, воспитать и приручить – да, именно в таком порядке. С этим ныне легко и непринуждённо справился бы любой сотрудник Сыска, даже сэр Нумминорих. С другой стороны, для Лонли-Локли было не принципиально, чем заниматься, в его "системе координат" не существовало нелепых, постыдных, глупых, ненужных задач.
«Однако, что ни говори, а со сложными целями мне уже давно сталкиваться не доводилось…» - он подумал это без тоски, скуки, раздражения или удовлетворения. Исключительно сухая констатация факта. Недостаточное обоснование для того, чтобы хотя бы продемонстрировать радость или печаль. Кстати, неудивительно, что не доводилось - как-никак, чтобы теперь что-то показалось ему "крепким орешком", этому чему-то требовалось обладать весьма внушительным могуществом, доступным далеко не каждому. Можно было бы, пожалуй, слегка загордиться - вот только сэр Шурф был слишком далёк и от этой бесполезной эмоции тоже. Какая, в конце-концов, разница, кого устранять, "потрепыхается" цель перед своей кончиной или нет? Итог всё равно один и тот же.
Пожалуй, хуже всего – но, скорее, и это принадлежало к разряду "лучше", - было полное отсутствие какого бы то ни было любопытства. "Лучше" – потому что не проявлялась и связанная с ним обычно спешка. Сэр Шурф был непоколебимо убеждён – вещей, ради которых стоит по-настоящему торопиться, не так уж много. Анавуайна например – и то, как сказать, от суеты толку маловато выйдет. И, кроме того, если бы стряслось что-то из рук вон выходящее – сэр Джуффин, вероятнее всего, не преминул бы сразу сообщить. Чтобы Лонли-Локли не тратил время, заходя к нему в кабинет, а сразу отправился по месту назначения.
Безупречно, "возмутительно" – как не преминули бы заявить некоторые, - белоснежное лоохи было заметно издалека. Ничего, кроме равнодушного спокойствия, которому, пожалуй, позавидовали бы сами горы, а также вечная мерзлота и безмятежный небесный свод, а также уверенности в себе – причём такой, когда человеку уже не нужно о ней задумываться, от этой высокой, будто изваянной из камня гениальным, хоть и немного странноватым резчиком, идеально прямой фигуры не исходило.
Вот в таком настрое – конечно, лучше было бы сказать "полном отсутствии какого-либо настроя, кроме предельной сосредоточенности и строгой деловитости", - сэр Шурф и переступил порог кабинета. Его непроницаемое выражение лица олицетворяло то единственное, что сейчас действительно требовалось - готовность к действию, как непосредственно в следующую минуту, так и через пару дюжин дней. В любое время, в любом месте.

Сэр Шурф, даже не поведя бровью, с безукоризненной вежливостью – притом возникало ощущение, что исключительно одна эта вежливость и заставила его задать вопрос, иначе он, при своём традиционном внешнем безразличии ко всему сущему, зачастую принимаемом за высокомерие, даже не соизволил бы обратить внимание на собеседника, что, конечно, было только иллюзией, могущей возникнуть лишь у того, кто смотрит со стороны, - поинтересовался:
-Сэр, если Вам не очень затруднительно выполнить одну мою небольшую просьбу – прошу пояснить немного конкретнее, в чём состоит моё задание? – он вполне мог бы решить, что сэр Джуффин пытается пробудить его любопытство, даже больше того - был склонен рассматривать такую версию поведения сэра Халли как основную. Между прочим, отчасти тому удалась эта непростая задача, но не более, чем на уровне стандартной лёгкой заинтересованности. Лонли-Локли смотрел спокойно и внимательно, не желая упускать ни единого вдоха, взгляда и малейшего проявления мимики своего начальника. Этот человек, это существо по-прежнему оставалось для него во многом непостижимым, но, в то же время, странно понятным. В глазах бывшего Безумного Рыбника только такой знаток, как сам сэр Халли, и мог бы увидеть попытку "прочесть" чужие глубинные намерения. Разумеется, почти бесплодную. Сэр Шурф, к сожалению или к счастью, давно усвоил, что наставник позволяет "провидеть" себя лишь в той степени, в какой это выгодно ему самому, - И должен ли я отправляться один, или же мне предстоит брать с собой кого-то ещё из сотрудников нашей организации? – в конце-концов, Мастер Пресекающий Ненужные Жизни отлично помнил о своих слабостях. Например, о том, что ему отнюдь не всегда удаётся правильно ориентироваться по "следу" жертвы, несмотря на то, что основами данного искусства он владел. В таком случае идеальным вариантом бывало сопровождение в лице сэра Нумминориха или леди Меламори. Если предстояло провести допрос, то, чтобы не нервировать свидетеля чрезмерно – а то кое-кому, между прочим, уже неоднократно становилось, мягко говоря, не вполне хорошо при виде белоснежного одеяния Истины, впрочем, равно как и чёрно-золотой Мантии Смерти сэра Макса, - эту часть работы удобнее всего было препоручить сэру Мелифаро. И так далее. Так вот, именно эти крайне необходимые мелочи и стремился выяснить сэр Шурф. Он хотел – нет, слишком сильное слово, не то чтобы так уж "хотел", скорее, всего, лишь считал правильным и необходимым, - выяснить, с чем или с кем ему придётся иметь дело на сей раз, чтобы разработать правильную методику подхода к разрешению поставленной проблемы. Даже если официально у него будет спутник - ответственным за эффективное осуществление поручения Лонли-Локли всё равно будет считать себя, и только себя. По крайней мере, в сфере неудачи. В ином случае он мог вообще отойти в сторону, более чем довольствуясь ролью скромного исполнителя. Так что - он считал себя вправе полагать, что планировать следует изначально, так как на его памяти некоторым уже стоило жизни то, что они чересчур полагались на свою способность к импровизации.
«Если я достаточно компетентен для того, чтобы рискнуть о чём-либо судить по дыханию сэра Джуффина – а он наверняка способен регулировать в своём внутреннем состоянии всё то, что мне по силам почувствовать, - то дело вряд ли относится к разряду "сложных"... По крайней мере, доводилось мне видеть его гораздо более обеспокоенным… Но разве можно что бы то ни было утверждать, имея дело с сэром Чиффой?» - тут уж невольно вспоминалось, сколько раз тот обводил сэра Лонли-Локли вокруг пальца, как неразумного сопливого мальчишку, внушая то, что ему было выгодно, вместо того, что являлось правдой. Будто его ученик совершенно не изменился с момента той памятной встречи на Кладбище Петтов. И, вероятно, для Джуффина Халли это в какой-то степени так навсегда и останется. Причём такого уж постыдного тут ровным счётом ничего нет. Хотя, напоминать лишний раз, старательно бередя застарелые больные места, сэр Чиффа, конечно, не станет. К счастью, Шурф Лонли-Локли вполне достаточно хорошо научился контролировать себя как минимум для того, чтобы его больше не раздражало осознание подобного факта. Он просто принял всё таким, каким оно было, и давно прекратил терзаться насчёт того, нравится ему такое положение вещей или нет. Какая разница, в конце-концов. У каждого есть в прошлом свои "тёмные" моменты, точно так же, как для каждого существует свой вариант Тёмной Стороны. Кстати... Тут наверняка имеется некоторая связь. Подобное предположение само просится на ум.

Что было особенно прекрасно в личности сэра Лонли-Локли – так как раз то, что, когда существовал приказ, в какой бы форме тот ни был выражен, взывавший к его чувству ответственности тем или иным образом, ни сомнений, ни колебаний, ни возражений по определению возникнуть не могло. Сказали, что надо поесть – значит, надо поесть.
-Хорошо, сэр, - послушно и бесстрастно уронил сэр Шурф, даже одним звуком не обмолвившись, что, вообще-то, уже позавтракал сегодня, в компании любимой и единственной жены, одной из самых великолепных женщин в Мире – впрочем, "одной из" он добавил бы только из вежливости и чувства солидарности с остальными мужчинами, - Благодарю, - пару секунд помолчав, добавил он. Чувство такта вынудило, не иначе.
Таким образом, Мастер Пресекающий Ненужные Жизни мирно сидел и старательно, неторопливо жевал, ведя себя так безупречно, словно находился на приёме у короля иностранной державы и от его знания норм поведения за столом зависела судьба всей страны.
Покончив с трапезой – причём в его случае иначе назвать процесс было невозможно, - сэр Шурф внимательно выслушал сэра Джуффина, причём со стороны казалось, что он практически не моргает и почти не дышит, и ни один мускул на лице не шевельнулся.
-Я понял Вас, сэр, - лаконично проговорил он так, будто речь шла о каком-нибудь самом элементарном и занудном, тысячу раз уже слышанном наставлении вроде "чистить зубы перед сном" или "умываться утром". Однако, эти четыре слова включали в себя целую речь. И "Я обязательно сообщу Вам, если произойдёт что-то, не соответствующее нашим нынешним ожиданиям и выходящее из сферы моей компетенции", и "Сделаю всё, чтобы сэр Макс вернулся в целости и сохранности, не натворив непоправимых дел или иных глупостей". А также многое другое. И уж кому, как не сэру Халли, знать, что кроется в коротких высказываниях ученика.
«Безделья, как же… Вы же ему ни минуты свободной не даёте с тех пор, как мы вернулись из графства Хотта… В принципе я отлично понимаю, почему Вы могли начать отыгрываться на мне, но сэр Макс ни в чём не виноват, кроме излишнего доверия к моим словам…» - а с виду-то он, как обычно, производил ощущение человека, чья субординация надёжнее и крепче всего остального на грешном свете. Ни одна пара глаз не смогла бы обнаружить и  три отличия между его флегматичным лицом и аналогичным изваянием из камня, не считая, разумеется, материала, лежащего в основе.
-Я могу отправляться, или у Вас будут какие-нибудь ещё поручения?
Магистры! Он сказал это в точности так, будто перспектива разборок с несчастными творениями чужой магии и подсобного ландшафта являлась для него максимум лёгкой разминкой во время прогулки на свежем воздухе.