Казалось, всё было готово к появлению долгожданного гостя. Чудесный аромат исходил от любимого Кеттарийцем блюда, а от кувшина с камрой тоненьким потоком струилась дымка пара. Спокойным, размеренным темпом отбивали капли дождя серенады на размякшей под своими же ударами земле. Единственный, кто портил идиллию - сам охотник. Неприятные сомнения терзали душу Чиффы последние несколько дней, и время ожидания, тянувшееся бесконечно долго, казалось ему благословенным подарком судьбы, той самой тонкой призрачной границей перед роковым свиданием.
- Мы находимся не в засаде, а в ожидании. – Нетерпеливо поправил Чиффа своего юного спутника. Засадой можно считать только то, о чем поджидаемый объект не догадывается. Но того, за кем нынче охотятся, уже всячески оповестили о том, что неизбежно должно было случиться  этим прекрасным… днём? «Нет, это не день» - мрачно отозвался внутренний голос кеттарийца на мысли. - «Разве светлое время суток может быть таким темным?» И дело было не только в том, что серые тучи настолько плотно укутали небо, что даже крупицы солнечного света, слабо просачивающиеся, не помогали дню выглядеть так, как ему полагается. Всё окружение потеряло свои привычные краски и облачилось в одежду скорбящей вдовы, словно дитя лелеющей своё горе. Да, Шурф явно перестарался. Впрочем, сейчас это было даже на руку. Лишних свидетелей и просто шныряющих повсюду зевак в такую погоду точно не предвидится.
Какая низость! Прославленный кеттарийский охотник, о котором ходят самые ужасные слухи, коими пугают маленьких детей, чтобы те не шалили, само упоминание имени которого вводит в трепет всех великих и не очень магистров, просто сидит тут и, предаваясь банальной человеческой грусти, ждет того, кого можно назвать беззащитной жертвой.
Быстро прогнав меланхоличные мысли, голодной стаей койотов пробравшиеся в его и без того в избытке забитую нужными мелочами голову, кеттариец лишь беззаботно пожал плечами, одним незамысловатым жестом отвечая Шурфу Лонли-Локли на множество его, несомненно, своевременных вопросов. Вполне возможно, он и сам не хотел бы знать на них ответа.
- Увидишь, когда придет время. А сейчас лучше пройди сюда и отведай кусочек этого чудесного пирога. Если бы это было последним пирогом в твоей жизни, ты умер бы счастливым, уверяю. – Из-за таких слов даже под холодной маской благопристойного Шурфа Лонли-Локли должно было закопошиться легкое сомнение в намерениях кеттарийца. Несомненно, этого ему сейчас хотелось больше всего. Чиффа услужливым мановением ладони указал юноше на соседний стул и  улыбнулся достаточно дружелюбно, чтобы собеседнику был виден дружелюбный настрой, в котором он сам себя убеждал. Получалось превосходно. - Полагаю, ждать нам придется ещё достаточно долго. – «Но это неизбежно» - клокочущим голосом твердила израненная за долгие годы совесть. Благополучно её заткнув, кеттариец попытался завести светскую беседу с тем, кого решил сделать своим протеже.
- Ценно ли для тебя время, Шурф?

Когда человек не знает, что учится, а просто решает текущие проблемы, обучение проходит быстрее и эффективнее. (с)

           Обучение – процесс важный и необходимый каждому. Люди учатся всему с самого рождения и до самой смерти. От того, чему человек успел научиться за свою жизнь и чему не успел, зависит многое. Не только жизнь «ученика», но и жизнь окружающих его людей, его коллег и даже врагов. Еще сложнее, чем учиться – это учить. Тогда на учителя ложится недюжинная ответственность не только за себя, но и за ученика, а также за его действия и их последствия, разумеется.
           Шурф был хорошим учеником. А Джуффин – он смел так полагать – хорошим учителем. И они были хорошей командой, в эти тяжелые, смутные времена, когда все не так и все не то. Но прежде, чем довериться Лонли-Локли всецело, прежде чем уверовать в его преданность и честность, прежде чем позволить ему прикрывать свою спину в настоящем сложном бою, нужно было убедиться в том, что он непреклонен. Да, они победили немалое количество неугодных им существ. Они прошли многое вместе, как учитель с учеником, как хорошие друзья даже, если так можно выразиться, зная, как они общаются друг с другом. Они покончили вместе с Лойсо, а это дорогого стоит.
           И все-таки у каждого есть слабое место, что-то эдакое, затрагивающее разные струны души. Пока оно есть и уязвимо, пока не терпело посягательств с тех пор, как было спрятано в задворках души и прикрыто пылью за ненадобностью, есть шанс, что до этого кто-то доберется. И сыграет на этом, что называется, зло пошутит. Знать слабые места своих союзников даже важнее, чем знать слабости своих врагов. И в этот серый, стараниями Шурфа, день, Джуффин Халли собирался добраться до слабых мест первым, надавить на них, сплясать на них, потыкать пальцами на разный лад, чтобы проверить, к чему все может привести. Дело не в том, что он проверял возможность доверять своему спутнику. Нет, это был способ увериться в том, что его уроки прошли не зря. Что все идет именно так, как должно быть. И никак иначе.
           - Расслабься, сэр Шурф. – Джуффин дружелюбно улыбнулся, отпивая камры из своей чашки и блаженно прикрывая на мгновение глаза, а когда открыл, сразу с нарочитой строгостью приказал. – И прекрати так на меня смотреть, иначе одежда, что на мне, станет непригодной к ношению!
           С интересом оглядывая богатый яствами стол, мужчина довольно хмыкал себе под нос, решая, чего хочет отведать теперь. Любой человек, который имел честь разделить трапезу с Джуффином Халли, подтвердит, что едоком тот был знатным и неизвестно, каких размеров был его желудок, при таком то бешеном аппетите. Сам кеттариец никогда не забивал голову такими пустяками, лишь добродушно усмехался в ответ на шутки о его любви к «плотно покушать», а то и вовсе дразнился, дескать, «Вам всем просто завидно».
           Встретившись вдруг с серьезным взглядом Шурфа Лонли-Локли, Чиффа добавил, поясняя:
           - Она сгорит, Шурф. – Совершенно серьезно, с тенью шутливого суеверного ужаса, сказал Джуффин и явно остался доволен собственным чувством юмора. – Почему люди задают вопросы? Потому что им интересно. И мне интересно.
           Лонли-Локли уже определенно догадался, что Джуффин что-то задумал. И не просто «что-то», а что-то хитренькое, коварненькое и необычненькое. Иначе этот старый лис ничего не делал. Но так ведь интереснее, даже флегматичный сэр Шурф должен был это оценить. И субординация ему не позволит задать вопрос в лоб и потребовать ответа, хотя, возможно, то не субординация, а простое знание того, что Джуффин не скажет, пока не посчитает нужным. Тратить слова зазря, и играть на собственных нервах можно было бы – дурное дело нехитрое – но Шурф был слишком умен, чтобы быть таким глупцом. Прости за каламбур, дорогой читатель.
           - Как ты думаешь, Шурф, - Джуффин остановил свой выбор на еще одном куске пирога, который совсем недавно расхваливал. – Силен ли ты волей?

Они спали. На самом деле ни один из них так и не поднялся с кровати в положенное время, разве что Джуффин без всякого спросу улегся рядом с Шурфом и забрал его в свой сон. Спланированный и до безобразия реальный сон. Все остальное решили декорации – человек многое воспринимает в соответствии с окружающей обстановкой, так что и обмануть человека очень легко, внушив ему что-то с помощью подходящего интерьера. Даже сам Джуффин в этот раз был декорацией, вводящей Шурфа в заблуждение, потому как тот не уставал думать о том, что все это - реальность.
           На планировку своего фокуса кеттариец затратил лишь немного фантазии, остальное решили его способности – забрать кого-то в свой сон и контролировать его, было вовсе несложно, ровно, как и удерживать гостя во сне, дабы избежать внезапного пробуждения. Это бы все испортило, а беседа так хорошо шла. Да и еда был вкусна, как никогда, вероятно, потому что сон был очень реален, а едоком Джуффин был знатным и знал, что такое истинный вкус. Впрочем, реальным во сне было все, от еды и до дождя за окном. Наверняка Шурф даже силы на его создание затратил. В этом сне можно было все – переесть, недоесть, устать и даже умереть. И все, что последует дальше, тоже нанесет свой след и может повести за собой последствия. Радовало лишь то, что сном было легче управлять, если он твой, а значит, Джуффин будет способен удержать все в его пределах и вовремя все исправить. Даже если придется действовать с риском для их жизней.
           Для чего он это делал? Нет, старому дураку вовсе не стало скучно жить после заточения Лойсо там, откуда обратной дороги нет. Джуффин просто хотел быть хорошим учителем. В свое время он увел Шурфа от ошибок, еще больших проблем, подарил жизнь, в каком-то смысле. И сам смысл тоже подарил. Сэр Халли сделал из него того человека, который сидел перед ним теперь, собранного, умного, аккуратного и способного только на правильные, рациональные и обдуманные поступки. Иногда ему казалось, что он создал настоящее чудовище, но это уже совсем другая история. Кеттариец провел своего ученика буквально за руку по этому пути, а теперь собирался сыграть обратную штуку – попробовать увести его обратно, в те самые дебри, в которых несчастный Шурф уже однажды заплутал. Зачем? Как зачем? Чтобы узнать, что будет. Это ведь, в сущности, единственный мотив для любого поступка. А если уточнить, то Джуффин всего лишь хотел знать, что справился со своей задачей и на этот раз Лонли-Локли не шагнет туда, куда ему шагать запрещено. Ни при каких условиях. Что он сможет все рассчитать, понять и не оступится, как это случилось однажды. А если шагнет, то Чиффа оставит его там. Во сне. К тому времени уже в одном маленьком мире, закрытом для прочих, подобном тому, где ныне пребывал Лойсо Пондохва. До поры, до времени, пока не придумает новый план спасения своего дорого ученика и, что самое главное, друга.
           Но Джуффин верил в него. Если бы не верил, то оставил бы на погибель тогда еще Безумного Рыбника. И теперь он надеялся, что Шурф пройдет проверку так же безукоризненно, как он делал все в своей новой жизни. Можно было подумать, что кеттариец животное и поступает нехорошо, проверяя человека таким образом, играя на самых чутких струнах его души, но Лонли-Локли его поймет – он был уверен. Только такими проверками и нужно проверять людей. Сложными, способными пошатнуть все устройство мира. Только так можно познать истину.
           Слушая то, что говорил Шурф, Джуффин задумчиво улыбался и пил камру. Он был спокоен, беззаботен и добродушен внешне, но все же немного нервничал. Где-то в глубине души он боялся, что подвел Шурфа и теперь будет вынужден что-то сделать, если это и вправду так. Но отступиться было нельзя, все происходящее ныне – важно. Для них обоих. Для его ученика – в первую очередь. Он сам будет рад, что успешно «исцелился» своей хвори.
           - Если я к чему-то не готов - будет лучше, если я об этом узнаю, чтобы иметь возможность работать над собой дальше... – Джуффин улыбнулся, смотря на Шурфа.
           - Нет, сэр Шурф, - произнес он с обычными своими интонациями. – Все в порядке, просто потянуло меня на философские беседы. Как думаешь, это все возраст?
           Улыбнувшись, кеттариец допил свою камру мелкими глотками, явно смакуя вкус, и поставив чашку на стол, поднялся со своего места. Он наелся. И, конечно, устал тянуть. Нужно было действовать, ибо чем дольше они находятся в этом сне, тем больше шансов на то, что он становится все более реальным и обретает свой собственный характер. Ничего хорошего в этом не было, Джуффин не хотел неожиданных поворотов, потому нужно было переходить к самому главному на данный момент – к проверке. Как раз такой, о которой говорил сэр Шурф совсем недавно.
           - Пойдем, - Бросил Халли через плечо, отворяя дверь, за которой оказалась лестница вниз. – Я хочу тебе кое-что показать.
           Спускался по лестнице он медленно, заранее зная, что их ждет внизу. По пути он колдовал, точнее, делал вид, что колдовал, а на самом деле просто создал дверь сбоку лестницы – та, что уже существовала, вела к бассейнам. Созданная дверь символизировала дверь заколдованную, скрытую от всяких глаз, то есть за ней, по определению, должна была скрываться тайна.
           - Готов? То, что нас там ждет, потрясет тебя до глубины души. – Сообщил Джуффин, посмотрев на Шурфа.

Отредактировано Джуффин Халли (2013-02-07 15:39:52)

Другого он от Шурфа и не ожидал. И был весьма доволен его невозмутимостью, признаться. Тот, кто знавал Безумного Рыбника и после увидел сэра Шурфа, сказал бы, что Джуффин совершил нереальное, хотя нереальное совершил все-таки Лонли-Локли. А кеттариец был за него безмерно рад, ибо человеком он был хорошим, достойным и, пройдя через все, что с ним приключилось, он действительно вырос. Наверное, ему было суждено пройти такой путь, чтобы стать тем, кем он являлся теперь.
           Отворив дверь, Чиффа прошел в помещение. Небольшая, темная и совершенно неуютная комната встретила их прохладной, тревожной атмосферой. По углам здесь валялись какие-то бестолковые вещи, но внимание привлекал стол посреди комнаты и два объемных аквариума с совершенно особенной водой. Конечно, это была лишь видимость, но она излучала такую же энергию, как оригинал, так же манила к себе и даже словно бы шептала. Она пахла так же и словно бы манила невиданной силой. Однажды Джуффину доводилось чувствовать энергию такой воды и он, вспомнив её, сотворил её усиленное подобие. Так по его мнению бы звала визитера эта вода. И он вряд ли ошибался, а если и да, то сон сделает остальную работу за него. А Лонли-Локли подсобит, ведь главное – декорации.
           - Что скажешь, сэр Шурф? – поинтересовался Джуффин, оглядывая собственную работу и смотря на своего спутника. – Ты ведь знаешь, что в этих аквариумах? Здесь меньше, чем тогда. Но этого хватит, чтобы ты стал еще сильнее.
           Это было тяжело, играть на нервах своего ученика и наблюдать за ним. Кеттариец внутренне буквально содрогался от той мысли, что Шурф может не сдержаться и снова шагнуть на этот скверный путь. Но со стороны Джуффина было бы нечестным недоучить его, не довести дело до конца и не убедиться в том, что, после его вмешательства в судьбу этого человека, он стал крепче духом настолько, чтобы даже своего наставника и спасителя отвергнуть в случае неугодной ему ситуации. Он не хотел подвести его. И потому нужна была такая жестокая проверка. Если Лонли-Локли откажется, несмотря на уговоры, несмотря ни на что, то он пройдет её, доказав, что он силен волей и что они добились правильного результата. Если шагнет к аквариумам, то они оба проиграли.
           - Твоя чаша с тобой. Эта вода из твоего ордена, доставшаяся мне не так давно. Я готов отдать её теперь, потому как мне нужны сильные союзники в это нелегкое время. – Он, конечно, лгал. – Мы можем выпить вместе, если хочешь. На этот раз все будет иначе.
           Жестокая ложь. Тяжелая ситуация. Сложная проверка. Играть на былых слабостях и ошибках прошлого, особенно если они такие масштабные, всегда действеннее всего, но от того не легче. Однако за все это время Джуффин ни разу не усомнился в правильности своих действий. Он уже давно запланировал этот сон на двоих и ждал подходящего момента, чтобы воспроизвести план в действие. Сначала он думал о том, чтобы воссоздать помещение, в котором находилась вода в ордене, однако решил, что это будет слишком неправдоподобно, а Шурф отнюдь не дурак. А вот достать воду в такое время и спрятать в тайной комнате, как и множество других секретов, Джуффин вполне мог. Во всяком случае, он надеялся, что Лонли-Локли решит именно так.
           - Смелее. Теперь тебя даже никто не поймает, здесь только ты и я, сэр Шурф. Я тебе не враг. – Усмехнувшись про себя, сэр Халли с внутренним напряжением ожидал решения Лонли-Локли.

Как казалось кеттарийцу, он делал предложение от которого сложно отказаться. Он предлагал недюжинную силу, которую нужно всего лишь принять в себя, выпив. И никаких последствий, преследований и проблем, если не считать тех, что настигли бы употребившего излишек воды из ордена. Любой бездельник, мечтающий захватить мировую власть, согласился бы на это, не задумываясь. Слабый человек бы тоже легко продал за такую возможность собственную душу. И, наверное, не каждый сильный человек смог бы отказаться от еще большего могущества. Но истинно сильный человек смог быть понять, в чем заключается истина.
           Джуффин был доволен. Более чем доволен, он был чрезвычайно горд за своего ученика и за себя. Не то, чтобы он в нем сомневался, он изначально верил в него и потому обучал, но все-таки гаденький, маленький и неприятный червячок порывался грызть сомнениями его душу. Однако Шурф справился. Даже не посмотрел, даже не соблазнился. Он отказался в первую же минуту, не раздумывая над этим. Более того, он понимал, почему эта вода не для него. Сила в нем. Не в том, что можно выпить, съесть и получить через сторонние предметы, а внутри человека. Конечно, не каждый был наделен этим, но как раз Лонли-Локли был щедро награжден и теперь он понимал, в чем истинная сила. Большего Чиффа даже пожелать не мог.
           И все растаяло в тот момент, когда Шурф сказал, что Джуффин может выпить все сам. Комната поплыла, потеряла четкие очертания и сон прервался. Так захотел сам кеттариец, решив, что продолжать не имеет смысла. Все, что он хотел узнать – он узнал, он все понял и был доволен результатом проверки. Теперь можно было вернуться в реальный мир и уже там поговорить обо всем. Задерживаться в других мирах без надобности – дурной тон, тревожить их слишком эгоистично. К тому же, раскидываться силой Кеттарийский Охотник не привык, ибо лишней она не бывает. Тем более в смутные времена, когда все находились в постоянной опасности.
           Чиффа открыл глаза, скосил их на все еще дремлющего Шурфа и, поднявшись, он шустро покинул комнату. Привел себя в порядок, а после сварил камру и, усевшись за стол, медленно и с удовольствием её попивал. Настроение его было превосходным, день обещал быть вполне себе неплохим днем. Жизнь, как ему казалось, налаживалась, и все постепенно возвращалось в мирное русло. Гляди, и Смутные Времена подойдут к своему логическому завершению. Вот какое влияние на него имел сон этой ночью, разделенный с Шурфом. Учеником, который оправдал его ожидания. Победы Джуффин любил. Наверное, благодаря такой крепкой любви и побеждал так часто.
           - Доброго дня, сэр Шурф. Не желаешь ли выпить камры в этот неожиданно замечательный день? – спросил Джуффин на безмолвной речи, зная, что его ученик уже проснулся и, наверняка, обдумывает все произошедшее с ним во сне. Теперь то он уже знал, что сон – дело рук Чиффы и все, что было в нем – проверка его на прочность.
           - Силен ли ты волей, Шурф? – спросил Джуффин, улыбаясь. – Теперь я знаю ответ на этот вопрос. И ты тоже смело можешь отвечать, что силен. Пока я не придумаю новую проверку.

Отредактировано Джуффин Халли (2013-02-08 00:14:12)